Совсем недавно страну всколыхнуло сообщение о том, что в Подмосковье приемные родители убили шестилетнюю девочку и сожгли тело. На следственный эксперимент отца семейства привезли в бронежилете и в каске — жители тихого поселка готовы были разорвать его за содеянное. Увы, Новосибирская область не исключение, у нас тоже есть примеры насилия над детьми и даже их убийства. И немало. Об одном таком случае, пусть и не буквального физического уничтожения, рассказала Любовь Зябрева, уполномоченный по правам ребенка в Новосибирской области:
— В одной из школ-интернатов в прошлом году покончил с собой подросток. Мальчик на протяжении нескольких лет писал родственникам, просил, чтобы они приехали, тосковал. Те игнорировали его просьбы, а психологи и психиатр коллектива не обратили внимания на то, что в 10-летнем возрасте ребенок уже предпринимал попытку суицида. Также специалисты не постарались повлиять на пренебрежение со стороны родни. В результате мальчик повесился.
За ширмой благополучия
Смерть ребенка — это крайний случай, апогей того, что маленький член общества стал жертвой жестокости взрослых. Но нередко насилие не кричит о себе, оно каждодневное, обыденное. Порой за ширмой семейного благополучия скрываются калечащие душу отношения.
— Физическое насилие легче диагностировать по следам, остающимся на теле, — говорит Ольга Андронникова, декан факультета психологии НГПУ. — С психологическим насилием значительно сложнее, потому что зримых параметров нет. Унижение, игнорирование потребностей ребенка, сексуальное насилие ведут к очень серьезному физическому, психическому, эмоциональному ущербу, могут изменить структуру личности.
По словам психотерапевта, супервизора Общероссийской профессиональной психотерапевтической лиги Игоря Ляха, такие ситуации возникают в любых слоях общества.
— Не существует такой социальной группы, где дети бы не сталкивались с насилием в течение своего взросления, — утверждает Игорь Лях. — Это касается и очень богатых, и очень бедных семей. Люди, выросшие в атмосфере насилия, нередко сами становятся насильниками в своих семьях. Выучившись пассивно защищаться, они социально неактивны, не способны проявлять гражданские права и свободы, а также их защищать. Они не достигают тех вершин, которых могли достичь, если бы все сложилось иначе.
«Мама, дай!»
Но иногда возникают и обратные ситуации — когда впору защищать родителей от детей. Особенно это выходит наружу в подростковом возрасте. Специалисты приводят пример: мальчик превратил жизнь мамы в ад, требуя денег на хождения по клубам. Бедная женщина не могла выполнять заявки сына на красивую жизнь, поскольку ей кое-как удавалось прокормить своего отпрыска.
— Обида ребенка приобрела такие злокачественные формы, что он находился в шаге от необходимости психиатрической помощи, — рассказывает Игорь Лях, поясняя, что такое поведение встречается довольно часто и связано оно прежде всего со спецификой подросткового кризиса, когда взрослые перестают быть авторитетами, а место идола занимает какой-нибудь «успешный» сверстник.
Есть ли выход из такой ситуации?
— Если ребенок с малолетства участвует во всех семейных процессах, понимает, в какой сфере он несет ответственность, может ее демонстрировать и получать за это признание, если в семье открыто обсуждаются все вопросы, в том числе экономические и психологические, если не нарушено общение, в такой семье как правило не возникает насилия ни с той, ни с другой стороны, — говорит Ольга Андроникова. — Когда родители потакают всем желаниям ребенка или, наоборот, их игнорируют, появляются проблемы.
Как рассказала Татьяна Сотникова, заместитель начальника управления организации деятельности участковых уполномоченных полиции и подразделений по делам несовершеннолетних ГУ МВД России по Новосибирской области, за прошедшие полгода жертвами семейных конфликтов стал 121 несовершеннолетний. Это 13 процентов от общего числа преступлений, произошедших в семьях. От побоев пострадал 61 ребенок, от сексуального насилия — 38, от жестокого обращения — 10. О многих таких случаях стало известно благодаря бдительности соседей и анонимным звонкам.
— Не стоит недооценивать влияния окружающих на эти проблемы, — убежден Игорь Лях. — Даже если люди спрашивают, все ли в порядке, слыша за стенкой крики, это уже оказывает позитивное воздействие. Может быть и жизнь спасена, и отношения пересмотрены. Сам факт того, что сигнал от общества произошел, часто заставляет людей вести себя по-другому.
Поэтому надо ли равнодушно проходить мимо, когда мы видим, как разъяренная мать тащит и шлепает плачущего ребенка? Скорее всего, мы получим в ответ: «Не ваше дело!» Но кого-то, возможно, это остановит, а значит, кого-то спасет.
Опубликовано в газете «Советская Сибирь» №34 от 24 августа 2016 года
