Реконструкция здания Новосибирского государственного академического театра оперы и балета признана незаконной
Точку в споре о перестройке театра поставили еще в декабре, предписав руководству НОВАТа вернуть объекту культурного наследия первоначальный вид. Однако общественность волнуют не только эти вопросы.
В театральном зале Новосибирской областной библиотеки общественные слушания о текущей ситуации в театре, казалось, должны были вылиться в целый народный процесс по делу его нового руководства. Не получилось.
На повестке дня — ситуация
Народа набилось в небольшое помещение столько, что яблоку негде было упасть. Наконец на ступенях при входе в зал, где уже сидели те, кому не досталось кресел, появились директор театра оперы и балета Владимир Кехман и главный дирижер Дмитрий Юровский. Причем если первому нашлось место за столом с микрофонами, то второй примостился на подоконнике.
Тема общественных слушаний, организованных областной общественной палатой, волновала всех. Решили объять необъятное: получить полный отчет назначенного весной прошлого года (после скандала с оперой «Тангейзер») Минкультом РФ Владимира Кехмана о проведенной реконструкции и переименовании театра, о репертуарной и ценовой политике, а также по вопросу «взаимодействия с горожанами, общественными институтами и СМИ».
Запевалой выступил член общественной палаты доктор социологии Константин Антонов. Резюмируя аншлаг, он сказал о том, что театр оперы и балета новосибирцам по-особому дорог: он является фактором их самоидентификации, независимо от профессии, политических пристрастий и прочих различий. Поэтому театр под новым руководством должен искать пути своей оптимальной «самовписываемости» в общественное пространство Новосибирска.
«Искалеченный Новосибирск» и другие
Конечно, было бы прекрасно, если б и дальнейший диалог, пусть не с такой изысканной терминологией, продолжался на подобном уровне. Но, пожалуй, только пять-шесть (из полутора десятков) выступавших держали планку. И это было вполне объяснимо: слишком много внутренних противоречий в восприятии обновленного оперного смешалось в душах и, соответственно, позициях многих новосибирцев. К слову, инициаторами слушаний выступили фонд «Академгородок», Новосибирский клуб зрителей, группа «Искалеченный Новосибирск» и другие сообщества.
Кто-то выступал в свое время против «Тангейзера» и вроде бы был рад, что «кощунственный» спектакль сняли из репертуара, но сегодня они недовольны результатами ремонта в стиле «вырви глаз» (буквальное выражение одной театралки). Другие защищали в свое время «Тангейзер», но новый репертуар и интерьеры им пришлись вполне по вкусу. Третьи осознали, что время нельзя повернуть вспять, и спешили самопрезентоваться перед новым директором. Политики же были довольны тем, что Владимир Кехман привлек на ремонт большие средства извне, не одолжаясь у региона.
Нюансов была тьма, но наиболее конструктивно и по делу выступили, конечно, профессионалы. Проректор театрального института, искусствовед Ирина Яськевич серьезно озабочена соотношением в сегодняшней афише оперных и балетных спектаклей в пользу последних. По ее словам, незадействованная оперная труппа «начнет хиреть». Кроме того, предметом волнений зрителей является то, что оперы идут в основном в концертном исполнении.
В своем ответе насчет превалирования балетов Владимир Кехман сослался на мировую практику и на то, что балет доступней и привлекательней для зрителя, нежели элитарная опера: «Балет, как говорил Темирканов, должен быть красивый и глупый». А чтобы у новосибирских вокалистов не было простоев, пообещал занять их в спектаклях Михайловского театра, которым руководит параллельно с НГАТОиБ…
А как же Grand Opera?
Аргументированно выступил против переименования Новосибирского государственного академического театра оперы и балета в беспородный НОВАТ историк-краевед Константин Голодяев. На что директор культурного учреждения парировал: «Вам не нравится «НОВАТ», а мне — «оперный». Он никакой не оперный, это театр оперы и балета». Утверждение спорное: а как же парижская Grand Opera? Вопреки названию, там идут балетные спектакли.
Что касается реконструкции и ремонта, то это отдельная большая тема, и промежуточный итог был подведен еще полтора месяца назад управлением по государственной охране объектов культурного наследия Новосибирской области, предписавшим руководству театра в срок до 1 сентября 2016 года «выполнить работы по восстановлению исторического облика фасадов и интерьеров зрительской группы объекта культурного наследия в соответствии с порядком проведения работ по его сохранению», предусмотренным действующим законодательством РФ. (Кстати, как сообщил на состоявшейся на следующий день пресс-конференции начальник управления Александр Кошелев, к настоящему моменту из семи пунктов предписания четыре театром уже выполнены.)
Однако на слушаниях специалисты разделились на две группы. Одни утверждали, что новое руководство театра буквально спасло здание от развала, который годами наблюдался при прежнем директоре («кирпичи летели с кровли, и никому не было дела»), другие разбирали по пунктам, что нарушено при ремонте и реконструкции командой Кехмана.
Активные граждане не иссякли
Владимир Абрамович отвечал на разнообразные по значимости вопросы тоже весьма разнообразно. В том числе и по стилю. Ответственно ссылался на цифры: с 13 ноября театр посетили уже 89 тысяч зрителей при госзаказе на год 227 тысяч. На полном серьезе утверждал, что не налаживал должных связей с общественностью, потому что не привык начинать новое дело, не завершив начатого (подразумевались ремонт и многочисленные организационные хлопоты). Когда его попросили публично признаться в ошибках, отчаянно пошутил, что надо было, приехав, накрыть по сибирскому обычаю всем «поляну». Не накрыл — и это, мол, его главная ошибка.
Состоявшийся разговор активных граждан и руководителя театра оперы и балета назвать конструктивным можно с трудом. Но, как говорится, тему размяли. И поставили многоточие: как сказал возглавлявший слушания сопредседатель общественной палаты Новосибирской области Юрий Бернадский, в этот раз не успели выступить еще 27 записавшихся. Все еще впереди.
