Молодежная студия при Театре музкомедии под руководством Александра Выскрибенцева существует пять лет. Недавно студийцы явили на суд строгого зрителя свой новый спектакль «Девочки-эмансипе».
Дед Мороз в шортах
|
| Александр Выскрибенцев |
Экстравагантного Деда Мороза в шортах, заявленного еще с самого начала спектакля, ждали с нетерпением. Но он так и не появился. Точнее, появился, но не в шортах, а в своем традиционном дедморозовском «прикиде». Когда Выскрибенцев вышел на сцену запакованным до пят, ждали стриптиза. Но стриптиза не было. Как же так, спросили мы у Александра, где обещанные шорты?
- Для полного счастья всегда должно не хватать пустячка. Думаю, шорты - лишнее. Зачем иллюстрация? Пусть останется только словесный парадокс. Молодые любят эти парадоксы.
Клубный танец, любимый и гонимый
Создавая студию, он разложил карты так:
- В театре есть все: оперно подготовленные люди, хор, балет. Свободна только одна ниша - пластика и спектакли современнейшего характера.
Что касается пластики - на сцену должен был выйти его величество клубный танец и заговорить с молодежью на ее «сленге», языке, ей наиболее знакомом и понятном.
- Серьезность того, что происходит, возможно, ощущаю только я. У многих подобная стилистика вызывает отторжение, есть мнение, что выводить такое на сцену вообще нельзя - это должно быть только в клубах. А канкан откуда появился? Его тоже когда-то только в варьете танцевали...
Для тех, кто не видел спектаклей студии, скажем, что выбранное ею направление чем-то сродни поискам «Тодеса», признаного лидера в этой пластике. Кстати, наши девчонки тоже танцуют в наколенниках, которые, оказывается, используют не только как элемент молодежного стиля, но и как вещь, незаменимую с точки зрения страховки:
- Пластика с использованием наколенников предохраняет в самом настоящем смысле, - говорит Выскрибенцев. - Попробуйте на нашей сцене упасть - занозы и синяки...
Основу клубного танца его «девчоночки» (как он их любовно называет) знают - не раз с удовольствием «отвязывались» в клубах и на дискотеках. Кое-что подсказывает им он:
- Стараюсь движенческие достижения по ТВ или на танцевальной площадке улавливать...
Танцевать, двигаться девчонки любят до безумия. Гораздо больше, чем разыгрывать какие-то драматические сценки, без которых тоже не обойтись:
- Если я перебрал по времени в сторону своих режиссерских дел, оставил им мало времени на танцы, тут же начинается: «А потанцевать?..»
Ему это очень знакомо. Сам такой. Когда однажды Выскрибенцева спросили, часто ли он бывает счастлив, не сомневаясь, ответил: «В основном, когда двигаюсь»:
- Движение в конкретном воплощении приносит много удовольствия. Мы больше, чем кто-либо в жизни, это удовольствие получаем. Есть условия, есть зальчик, есть эксперимент.
«Девчоночки»
|
| Девочки-эмансипе |
Девчонок в студию он набирал, как говорится, с остановки. Пришли по объявлению, принял всех желающих. Удержались не все. Девчонки вообще народ ненадежный: то замуж выйдут, то в вуз поступят, то влюбятся - и станет не до танцев. Но постоянный костяк остается, на них все и держится.
О том, что в студии должны танцевать исключительно непрофессионалы, для него было очевидно с самого начала. Профессионалы - пленники школы. Бессмысленно заставлять их, всю жизнь культивировавших пластику в классическом направлении, ломаться в ненавистных па. Органики все равно не будет.
- «Девчоночки» у меня развивались поэтапно, - говорит он. - Сначала они были у меня «животненькими». Такая замечательная идея бабахнула, и я превратил всех в кошек (спектакль «Любовь и кошки»). И таким образом они раскрепощались на сцене...
- Теперь главное, чтобы не распустились, - смеется Александр. - Я за этим очень слежу.
С девчонками он сам перевоспитался:
- Укротил свой характер...
И вообще пытается создать в студии атмосферу:
- Чтобы было лето в отношениях, чтобы встречи были в удовольствие. Это наш клуб, где все начинается с поцелуев. Они встречаются, радуются. Опаздывают (настолько, насколько им позволяет совесть). Я очень благодарен руководству театра, что на меня не давят, не требуют немедленного результата или стопроцентной явки. И я на них не давлю.
Мальчишки
- Их очень мало. Большой дефицит. Так было всегда. Знаю, потому что сам прошел через самодеятельную студию, когда был мальчишкой. Сбежал из балетной студии потому, что там были одни девчонки, и мне было стыдно среди них.
- Потом вернулся, - продолжает Выскрибенцев, - когда полюбил девочку. Сказала, занимается балетом. Пришел, ее нет. Но на всю жизнь там остался и так благодарен тому обману. Столько удовольствия этой пластикой в своей жизни получил и получаю.
Мальчишки часто приходят в его студию из любопытства.
- Им интересно, как движутся эти девчонки, какие они очаровательные, пластичные, эротичные... Мне этого не надо, мне надо, чтобы они приходили танцевать, работать.
А черновой длительной работы парни не любят.
- Им нужен быстрый успех, и надо выстраивать сценарий так, чтобы пришедший каждый день был стимулирован выходом на сцену...
Когда в студию приходят новички, там такое начинается:
- В зале такие токи возникают. Все начинают выступать, и они начинают показывать, какие они крутые. Это прелестная игра, но дисциплина тут же рушится...
В связи с мужским дефицитом он уговорил участвовать в спектакле сына. Антону Выскрибенцеву не танцевать грех, занимается этим, можно сказать, с самого рождения:
- Сказал, сын, ты должен быть в спектакле. Он не очень хотел. А когда все склеилось, когда почувствовал успех... После первой премьеры в коридоре их буквально вжали в стену, раздавили, разорвали, растащили...
Шампанское без алкоголя и кайф без шприцев
- Никогда не думал, что придется ставить танцы, не мог представить, что буду делать сценографию, писать пьесу...
Но все это к спектаклю делать пришлось. Сценографию просчитал на домашнем компьютере. Что касается пьесы:
- «Ромео и Джульетту» мы поставить не можем, это я твердо знаю. Кромсать классику я не могу, а в нашем случае это обязательно пришлось бы делать, потому что девчоночки очень молоды. Пришлось все самому...
Так родилась пьеса об эмансипированных девчонках и мальчишках, их проблемах и клубе, где в отношениях царит вечное лето (то самое, о котором так мечтает Выскрибенцев для своих студийцев). Есть во всем этом некоторая экзальтированность и неисправимый романтизм, которые явно отличают создателя. Но все вполне в рамках жанра:
- Как сделать, чтобы остаться правдивыми, не совсем выхолощенными и чтобы не было ни грамма пошлости? - размышляет Выскрибенцев. - «Молодняк» начинает уже в четырнадцать колоться, пить... А я хочу, чтобы они посмотрели, как можно радостно жить и без этого. Безалкогольное шампанское! Рядом шприцы валяются, а мы предлагаем им нашу «планету-вечное лето» - кайф без шприцев...
- А как они умеют веселиться, - продолжает Александр «сагу о студийцах», - как они умеют это делать! Потому что от природы мы все свободны... Они рождены для радости, и я создал клуб радости. Это главная идея. Хочу, чтобы у молодежи была свобода. Но чтобы была и ответственность. Молодежный эгоизм не позволяет анализировать поступки и решения. Одно желание - и все. А в спектакле я старался показать и оборотную сторону. И вторая тема - я бы хотел, чтобы в армии служили победители, в армии должны быть умницы и желающие там служить. Идея свободы и идея принимать решения за себя - не пойду в армию, пока не увижу Деда Мороза в шортах... Это главное. Таким простеньким путем мы высказываем путинскую идею создания профессиональной армии, если разобраться...
Рекорд для Книги Гиннесса
- Денег на спектакль практически не было, - честно признается Александр. - Решили так: на сколько финансов хватит, такой спектакль и выпустим.
Костюмы разработала молодая художница Аня Сорокина. Для пошива нашли надомниц. Получилось задешево и очень даже ничего.
- Истратили, никто не поверит, тысячу четыреста рублей на все 30 костюмчиков. Могли бы войти в Книгу рекордов Гиннесса по дешевизне. К сожалению, конечно. Но проблем материальных, я повторяю, быть не должно... Иначе руки опустятся.
* * *
Спектакль еще только выпущен, а неугомонный Александр Тимофеевич уже полон новых планов и мечтаний:
- Когда-нибудь я рискну подставиться до такой степени, что поставлю с ними школьный спектакль - выведу из атмосферы клуба, дискотеки на более сложную хореографию. Тогда меня побьют, непременно (в «Кошках» я это пробовал, но там было можно). А вот когда они у меня еще и запоют! Когда смешаю высокий профессионализм записей и их вокал!
И он непременно осуществит свою идею, можете не сомневаться, если, конечно, не «бомбанет» другая, еще более сумасшедшая.
