Стая из примерно 120 свиристелей суетливо перепархивала по разным насаждениям, как бы теряясь, что предпочесть из довольно большого выбора ягодных кормов.
«То облепят куст боярышника, то поклюют ягоды дикого, так называемого, девичьего винограда, то попробуют на вкус калину, которую вообще-то они едят в самую последнюю очередь», — поделился впечатлениями с VN.ru орнитолог Алексей Яновский.
По словам ученого, предпочтение свиристели должны отдавать ягодам рябины, урожай которой в Новосибирске и пригороде весьма и весьма обильный.
«Посмотрим, случится ли нашествие свиристелей наступающей зимой не в пример двум предыдущим зимним сезонам, когда свиристели в Новосибирск, практически, не залетали. Лишь в марте они появились в большом количестве и очистили рябину от прошлогодних сочных и позапрошлогодних сухих черных ягод. Иначе бы цветение рябин было бы скудным, а то и вообще не наблюдалось бы», — добавил Яновский.
В прежние годы почти всегда свиристели появлялись в Новосибирске в октябре, либо ненадолго задерживаясь на пути от мест гнездования, т.е. из северной тайги и лесотундры, либо в массе оставаясь в Новосибирске на всю зиму. В апреле, как правило, наблюдался пролет хохлатых птиц на север через Новосибирск, но в две предыдущие зимы их расписание перелетов почему-то значительно отклонилось от обычного.
Примечательно, что свиристели предпочитают питаться исключительно перебродившими ягодами рябины и боярышника. Затем опьяневшие птицы теряют ориентир и на большой скорости врезаются в зеркальные дома. Проблема и в том, что свиристели летают плотными стаями, и в стремительном полете вслед за нетрезвыми вожаками не всегда могут избежать столкновения с препятствиями.
По словам орнитолога, разбившиеся свиристели - жертвы, прежде всего, собственного темперамента. «По опыту прошлых зим можно посоветовать горожанам, которые увидят упавших с деревьев и замерзающих на снегу «пьяных» свиристелей, собрать их в коробку и отнести в тепло, — продолжает Алексей Яновский. — То есть, как бы устроить для птиц «вытрезвитель» в теплом помещении. Бывало, что почти все из собранных едва живых птиц через несколько часов, можно сказать, трезвели и оживали».
