Вместе с местными жителями, депутатами и главой Краснояровского сельсовета стоим на обрывистом берегу Обского водохранилища. Слева — въезжающие в воду гаражи. Справа — сползающий в море лес. Когда-то его поддерживал песок, намытый земснарядом. Теперь опоры нет. Под ногами хлюпает, словно идешь по болотистой почве. Разломы, трещины — вот-вот отвалится очередной кусок берега. Каждый год вот так и уходит кусками муниципальная земля — по три-четыре метра берегового пространства отхватывает море. Протяженность проблемного участка — около трех километров.
Сейчас вода остановилась буквально в десятке метров от домов, расположенных на крайней улице села. Вдоль улицы тянутся бетонные столбы линии электропередачи. Их переставляли уже несколько раз — подальше от разрушающегося берега. Больше двигать некуда. Разве что они шагнут в частные усадьбы? Да и есть ли в этом смысл? Что будет с самими усадьбами-домами? Куда переселять людей, если что? Кто им компенсирует ущерб, если все это уйдет под воду?
Идем дальше. Дома тянутся вглубь села. Но и здесь чувствуется дыхание моря. «На этом месте было футбольное поле», — поддерживает разговор один местный житель и показывает на болотистую поляну, залитую водой. Люди, кажется, затрудняются, как это место называть — болотом, озером или придумать для бывшего спортивного объекта какое-то новое название.
Многие уже не верят, что дело сдвинется с мертвой точки, что село спасется от наступающей воды.
— Занимаемся этим с 2012 года, — говорит глава сельсовета Марина Мельниченко, — и пока никаких результатов. Куда только не обращались... Депутаты, конечно, стараются помочь — и районные, и областные. Вот в прошлом году региональные парламентарии здесь были, смотрели, обсуждали ситуацию. На состоявшемся недавно аграрном комитете Заксобрания вновь поднимался наш вопрос. Был руководитель департамента по природным ресурсам. В 2015 году было проведено полное обследование береговой линии с участием областных и федеральных структур. Было установлено, что берег интенсивно разрушается. В областную программу внесено берегоукрепление в Красном Яре. Но, чтобы приступить к работам, надо сделать проект укрепления береговой полосы. Это не в моих полномочиях, и нет у нас такого бюджета на местном уровне. Требуется порядка трех миллионов рублей. Само берегоукрепление стоит в сто раз дороже.Водохранилище — объект федеральный и находится в ведении соответствующей федеральной службы — Агентства водных ресурсов РФ. Там согласны, что укреплять берега необходимо, и деньги на это выделяются из федерального бюджета. Но ждут... инициативы снизу. Не от жителей, не от главы сельсовета, а от заявителей рангом повыше — от региональной власти, говорит Марина Мельниченко.
Есть разные предложения на местном уровне, в том числе по установке земснаряда, что обошлось бы дешевле и как-то бы затормозило катастрофическое размывание берега.
Между тем ситуация в Красном Яре выходит из-под контроля. Дороги, по которой мы проехали к самой ближней к поселку точке обрыва, может уже не быть к осени текущего года (что еще покажет майское половодье!) — вода подберется к столбам ЛЭП вплотную.
КОММЕНТАРИИ
Юрий Бугаков, депутат Законодательного собрания Новосибирской области:
— По поводу ситуации с размывом берега в Красном Яре. У меня есть ответ, который получила глава сельского совета, где говорится о том, какие документы и материалы она должна собрать, чтобы попытаться попасть в областную программу. Перечень этих документов занимает две страницы. Ну как она их может все собрать? И еще — стоимость проектно-сметной документации. Где им взять такие деньги? Год назад мы, депутаты, а также представители исполнительной власти уже приезжали в Красный Яр. Тогда было много разговоров, обсуждали эту проблему, говорили, что надо помочь. И что же? Год прошел, и все вернулось на круги своя. Опять все упирается в главу поселения...
Глеб Поповцев, депутат Законодательного собрания Новосибирской области:
— В любом конфликте всегда надо выслушать обе стороны. Поэтому комитетом по аграрной политике, природным ресурсам и земельным отношениям было дано поручение департаменту природных ресурсов и охраны окружающей среды подготовить к следующему заседанию комитета полный отчет по итогам выездного заседания, которое было в прошлом году. Тогда мы увидим, что реально было сделано и что планируется выполнить в 2017-м. Ситуация в Красном Яре уже в прошлом году была катастрофической, а в нынешнем она еще усугубится. Снега было много, ожидается большой паводок, а значит, и большие разрушения. Надо что-то делать, тем более что этот вопрос был поднят в 2016 году именно с подачи департамента природных ресурсов.
Евгений Стукалин, заместитель руководителя природных ресурсов и охраны окружающей среды Новосибирской области:
— Вообще-то Обское море и его берега находятся в ведении Федерального агентства водных ресурсов. Но наш департамент тоже проводит мероприятия, направленные на получение федерального финансирования. Кроме того, есть областная программа, которая в числе прочего предполагает строительство укрепляющих берег сооружений. Туда входят Кирза, Спирино и Красный Яр в том числе. Причем, Красный Яр стоит в плане на 2018 год. Но я бы хотел отметить, что органы местного самоуправления тоже должны принимать участие в этом процессе, в частности подготовить проектно-сметную документацию проведения работ по защите береговой линии.
Опубликовано в газете «Советская Сибирь» №17 от 26 апреля 2017 года
Люки дождевой канализации в Новосибирске продолжают воровать, автомобилисты разбивают машины, пешеходы получают увечья. Мэрия Новосибирска за последние полтора года выявила примерно 50 км. бесхозных канализационных сетей. Что нужно сделать, чтобы люки прекратили воровать? Решение проблемы искали участники заседания комитета Законодательного собрания Новосибирской области по строительству, ЖКХ и тарифам 16 октября.
Жители Ленинского района Новосибирска недовольны строительством многоэтажки. Работы идут через дорогу, практически под окнами.
Старший сержант запаса Петр Суховей хорошо помнит, как началась 1-я Чеченская кампания. Месяца не прошло, как он поступил на службу по контракту в 67-ую Бердскую бригаду специального назначения ГРУ, когда «рванул» назревающий конфликт на Северном Кавказе. Как выносили на руках командира с оторванной ступней, как искали тела однополчан в штабелях трупов после страшного штурма Грозного, о друзьях, не все из которых вернулись из боя, спецназовец-пулеметчик рассказал накануне 25-летия со дня начала первой Чеченской войны - 11 декабря 1994.
Больше тридцати лет Вячеслав Семиколенов был судмедэкспертом в Черепановском районе Новосибирской области. Устанавливал официальные причины ухода из жизни, анатомировал тела. Недавно он стал врачом организационно-методического отдела ЦРБ, теперь анализирует медицинские документы. Однако эмоциональных переживаний стало неожиданно больше.