|
| Фото Александра СОЛОВЬЕВА |
В Санкт-Петербурге - Летний сад со светящимися в белые ночи статуями, В Париже - Люксембургский с платными и бесплатными резными стульями. А у нас - на левом берегу Новосибирска - сквер у монумента Славы. И пусть меня упрекнут в провинциальном патриотизме, скажу: ничуть не хуже наш сквер, чем упомянутые выше мировые памятники садово-паркового искусства. Те известны, воспеты в литературе и живописи и вообще им не одна сотня лет. Может быть, мы просто не умеем, нет, даже не гордиться, а тихо радоваться тому, что ежедневно видим. Наверное, такова природа замотанного буднями нашего человека. Но стоит прийти в сквер после долгого перерыва, и он каждый раз предстает в каком-то обновленном облике.
Когда-то здесь вдоль главной аллеи высаживался душистый табак, и в сумерки его простенькие белые цветы таинственно светились и мерцали белыми звездочками. Одно такое воспоминание способно отодвинуть, пусть на несколько минут, круговерть забот нынешнего горожанина.
...Почти семнадцать гектаров в центре левобережья и более полувека истории - контуры биографии сквера. Улица Плахотного - одна из его сторон - называлась Лагерной. «Металлист», ныне доросший до дорогого торгового дома, был первым звуковым кинотеатром под именем «Металлстрой». Начиная отсюда, сквер занимал едва ли треть нынешней территории. Дальше вздымались какие-то глиняные взгорки, застаивалась в рвах вода. Здесь, на пересеченной местности, ребятня по очереди каталась на редких тогда великах, запускались воздушные змеи. Вдоль улицы Станиславского, проходящей с другой стороны парка, к праздникам сооружалась дощатая трибуна.
Сквер, хоть и не велик тогда был, но запечатлелся в памяти густым и таинственным. На пересечении дорожек, огороженных низким штакетником, возникали вдруг беленые-перебеленные девушка с веслом или дискобол. На главной аллее на высоком постаменте «отдыхали» вожди. Как-то незаметно, постепенно и давно уже все эти скульптуры исчезли. Клены смыкали кроны, превращая дорожки в зеленые тоннели. Эти раскидистые дерева не раз становились камнем преткновения между озеленителями и местными жителями. Клены мелколистные (другие у нас не росли, а канадские только появились) начали убирать, кажется, лет двадцать назад. Срок их жизни лет сорок, чуть больше, дальше дерево болеет, дуплится, становится хрупким. Его спиливают, а в редакцию и в райисполком идет очередное послание «о варварском отношении к зеленому другу». От тех кленов сейчас остался, пожалуй, один ветеран, простерший неровный, в трещинах ствол почти параллельно земле. Лишь на концах ветвей сумел он выпустить мелкие жалкие листочки. «Старое дерево, но какое красивое даже без зелени, не хотелось мне его убирать», - агроном Наталья Ермоленко говорит о клене, как о живом существе. У нее с парком, так она называет сквер, особые отношения. Девочкой бегала здесь - жили поблизости. Потом уехала, училась в сельхозинституте. Спустя годы, уже с дипломом агронома, шла как-то по скверу, и вдруг подумалось: вот бы мне тут работать. Через несколько лет так и получилось.
Года три, как парк передан от горзеленхоза в ведомство районной администрации, и Наталья Ермоленко тут хозяйка. Ее любимые цветы - плетистые розы, что обрамляют темные стелы новейшего времени с фамилиями погибших в Афганистане и Чечне. Гибкие ветви стелются по земле, и их приходится приподнимать на опоры во время цветения. Сквер стал мемориальным местом, скажем так, явочным порядком. Не обошлось без некоторой доли здорового авантюризма, вроде бы невозможного в советские времена, и толики бесстрашия руководителей района. Недавно они рассказывали автору этих строк, как все произошло.
...Через двадцать лет после войны можно было уже позволить помянуть погибших не только рюмкой водки со слезой. А Памятником, чтобы десятилетиями стоял. Народная стройка за счет предприятий - так начали возводить монумент. Причем помню, что в газетах ни слова не сообщалось, - тайна. А тогда как раз вышло строгое постановление правительства о запрете строительства зрелищных, культурных, спортивных сооружений. Власти города, вынужденные отреагировать, вынесли решение - «объект законсервировать». Но то на бумаге, а на стройке за плотным забором уже первый пилон поставили. Не бросать же... Но соглядатаи и доносчики есть во все времена. И полетели телеграммы в высокие инстанции. В Совмин пригласили второго в области человека - по линии советской власти. По первой - партийной - все делали вид, что ничего о стройке не знают. Областному начальнику поставили на вид, а ему тоже надо реагировать и, главное, отрапортовать о принятых мерах. Председателю райисполкома объявили выговор, которым он поныне гордится. А стройку закончили.
Потом ветераны высадили еловую аллею. Елки привозили, как драгоценность, с корнями, упакованными в корзины. Мама нынешнего главного агронома Ленинского района Ольги Михеевой тоже свою елочку посадила, еще и не помышляя, что дочь потом будет отвечать и за эту ель, и за все озеленение в районе. Нынче команда сквера высадила 57 тысяч корней цветочной рассады. В последние годы убраны переросшие тополя, на их месте новые посадки. Яблоневая аллея, рябиновая, кедровая... Хрупкие юные деревца. Кедры появились со второй попытки. Первые не успели прижиться, как однажды ночью были выдернуты из земли и тут же брошены. Зацветают каждое лето липы напротив старейшей в левобережье школы N 70. Для многих поколений выпускников сквер - и зимняя лыжня, и летние укромные уголки и аллейки, и все то юное, что вспоминается потом с нежностью...
Нынешняя жизнь сквера, вроде бы спокойного оазиса среди мегаполиса, как мы теперь начали именовать свой город, полна перипетий и даже драматизма. По-прежнему к Вечному огню несут цветы новобрачные, и тут же летят вверх, чуть не в лицо Скорбящей, пластмассовые пробки шампанского. В холодные дни дети греют руки у Огня. Прямо на постаменте вокруг чаши могут топтаться раскованные подростки и даже монеты собирать. На жвачку или пепси? Скамейки по краям площади на подходе к пилонам уносили не раз. Теперь их намертво закрепили. Компания парней и девушек, тесно сидя, негромко поют что-то, кажется, из Андрея Макаревича. Пустые бутылки из-под минералки так и остаются в пяти метрах от пилонов. На днях из парапета возле памятника «Меч» отколупали и унесли пять мраморных плит. В ванную или на балкон? А может, на дачу в баню?
Летом рано по утрам служители сквера торопятся прибрать бутылки, пакеты от чипсов, мусор разный и даже еще кое-что, о чем агроном предпочла промолчать. Утром и вечером сквер становится собачьим царством. Каждый год расставляются таблички о запрете выгула собак. И вскоре исчезают. Неразрешимая вечная дилемма. Другу человека гулять надо, а где? Места нет. Наиболее деликатные владельцы ходят с псами вдоль окраинных дорожек, другие чуть не на клумбы друзей выпускают. Похоже, выхода нет. Тащить и не пущать у нас сейчас как бы не принято. В то же время собаки при всей их приятности портят сквер. Но ведь не будешь же ставить забор...
Но что псы? Наши граждане, воспитанные по принципу «все вокруг мое», заходят по весне в цветники за землей для рассады. Земли не жалко, агроном даже специально оставляет, чтобы не топтались в посадках. Вместе с земелькой тети выгребают луковицы многолетников. На деликатные замечания реагируют просто: «Я тут живу»... Или «Продайте, я куплю». Иные крепкие старички прямо-таки ямы копают под деревьями в поисках лучшей почвы - лесной, что ли. Идешь по скверу, и выплывают на газонах цветущие лиловым, желтым, голубым высокие ирисы, лилейники. И вдруг в их ряду провалы - да, вчера здесь были цветы, а сегодня они уже на чьей-то «фазенде». Такими же пустотами прерываются роскошно цветущие как раз в эти дни пионы. Неряшливые в букетах, они завораживают пышностью и ароматом на вольном воздухе. О розах уж и не говорю. Было четыре партерных газона с розами, осталось два. Часть вымерзла, другую растащили, причем выкапывали даже и средь бела дня. Ну и что? Протокол в самом худшем случае заканчивался мизерным штрафом, да и то теоретически. Может быть, тут кроется отличие нашего замечательного сквера от упомянутых выше известных? Наверное, парижанин не потащит из Люксембургского сада растение в свой загородный дом. Совсем не хочется корить своих некоторых земляков, они еще учатся любить то, что вроде дано им даром. Хотя можно и цифру назвать - чуть ниже. И не в наказаниях, не в штрафах, не в заборах выход, совсем не в юридической плоскости. А в том, что раньше называли моралью, теперь же как бы стыдливо обходят - само слово очень уж затаскали...
Два миллиона рублей в год тратится на содержание сквера Славы, учитывая оплату команды озеленителей, чистку снега зимой, сохранение и умножение зеленого богатства. А здесь есть растения редкие, даже немного замаскированные. Нынче оборудуется детская площадка. Цифру назвала главный агроном Ленинского района Ольга Михеева. «Чтобы нормально содержать сквер,- добавила, - приходится отрывать от других нужд. А по-хорошему, надо делать освещение в боковых аллеях, летний водопровод, ведь полив до сих пор ведем с машин. А на него надо не менее четырехсот тысяч».
...Само ничего не делается. Из просто зеленого квадрата сквер стал в полном смысле достопримечательностью города, мемориалом. Сооружение часовни в створе главной аллеи в память всех погибших в войнах двадцатого века- как бы завершающая точка его архитектурного оформления. А ландшафт меняется с каждым годом, дышит, живет...
