Новосибирск 3.2 °C

Мы все его очень любили

31.01.2001 00:00:00

Илья Картушин

 Уход из жизни писателя Ильи Картушина, слишком ранний и слишком неожиданный, оставил ощущение какой-то недосказанности. Хотел сказать, да не докричался... Тем более, что и на крики-то срываться был не склонен. Говорил, никому не навязываясь. А между тем как раз к словам таких людей, возможно, и стоило бы сегодня прислушаться попристальней: как видят, как ощущают мир, как его «преломляют» своей не терпящей лжи и фальши душой. Илья Картушин останется в памяти писателем в том самом смысле, который подразумевает писательство всерьез и не понарошку. У него не было других профессий. О нем не скажешь через запятую - писатель, публицист, еще там кто-то пятый или десятый. Только писатель. Прозаик. Удивительно цельный для нашего заблудившегося в творческих раздвоениях поколения «семидесятников».

Начинал он, как припоминает старший коллега-писатель Геннадий Прашкевич, с «армейских» рассказов. Хотя армейскими их можно назвать весьма условно. Скорее - это что-то вроде взгляда на названное в свое время «инфантильным» поколение сквозь фотки дембельского альбома. Как бы... Осмысление первого мужского опыта. Вообще проза его была очень мужская. Его герои прыгали с парашютом по блату, крыли кровлю, работая «на колыме», играли в футбол, бегали на тренировках, сочиняли... Делали они все это с каким-то, что ли, философским смыслом.

Открываю хранимую домашней библиотекой книжку «Прототип». И вот. Про нас. Про человеков. Про тех, кто приобщался к Кавказу вслед за классиками русской литературы, с надеждой на приобщение к сонму этих классиков, пел «Домбайский вальс» Визбора и «Если друг оказался вдруг» Высоцкого... Бежал, по-античному играя мышцами, подразумевая впереди победу на финише... Вот: «Но выхода нет, ты обречен на бег, надо вгонять себя в состояние первой усталости, надо перебирать, словно четки, множество своих мышц, досадуя и радуясь им...» Или: «...Теперь эти мысли были не так мучительны, остры, скорей наоборот, приобрели они характер рассеянной, с ленцой, мечтательности, не столько даже обращенной к собственной совести, вычленению сути, способности к самопожертвованию и так далее, сколько тому, как половчей умудриться совершить пресловутый «уход от действительности», на самом деле уход в другую действительность, в толстую на много лет вещь...» Или еще: «Внешний рисунок жизни обрел вполне никакую рамочную завершенность...»

За писателя, умеющего, что называется душу вывернуть наизнанку, трудно что либо договаривать. Но поступки иногда говорят больше слов. Как это ни сложно, но Илья брался, скажем, издавать в Новосибирске альманах, названный «Дарование», под обложкой которого хотел собрать тексты «золотых перьев». Все, кто «пересекался» с ним по делам этого альманаха, не могли не заметить, что делал он это не для себя, а для других. Поэтому он еще раз смог порадовать нас художественными находками, вытворяшками и мыслями таких авторов, как Марина Ключникова, Николай Мясников, Владимир Назанский. У Ильи, надо сказать, был безупречный художественный вкус. Он считал, что тексты живут своей жизнью. А отношения... Никакими отношениями и связями бездарный текст не сделать гениальным. Наверное, не будет натяжкой сказать о таком человеке - «нонконформист». Но, понятно, в смысле неприятия кривды, окололитературы, «пачкотни», как говорили о бездарных писаках в ХIХ веке. Впрочем, в творческом смысле, быть может, он безжалостнее всего был к самому себе. Доходил до полного отрицания уже написанного: «Будто не я писал!» Говорят, он хотел создать текст, название которого имитировало бы «шпок!» внезапно открываемой бутылки. Вот только фонетического эквивалента подобрать не мог. Эта проза должна была рассказать о слишком рано уходящих из жизни друзьях...

Его последняя, читанная в толстом журнале повесть «Обрубки» повествовала уже о том, что пережито за пределами детства, отрочества и юности. О дне сегодняшнем. Корежено-ломаном. Подробно и немножечко беспощадно. Откуда мы? Чего мы? Куда мы? И вот - обрубило...

Прощавшихся с Ильей друзей, почитателей его таланта, видимо, объединяли чувства, которые можно назвать словами «любовь» и «нежность». Да, мы все его любили... Теперь его всем нам будет не хватать...

Вам было интересно?
Подпишитесь на наш канал в Яндекс. Дзен. Все самые интересные новости отобраны там.
Подписаться на Дзен

Новости

Больше новостей

Новости районных СМИ

Новости районов

Больше новостей

Новости партнеров

Больше новостей

Самое читаемое: