Женской профессии «клепальщица», которой Герой Социалистического Труда Раиса Силантьевна Удалая отдала почти сорок лет, уже не существует. Официально признано: такой труд не по силам слабому полу. Можно ли назвать нашу прославленную героиню уходящей натурой? «Нет, — считает Удалая. — Жили-прожили мы не зря».
— Тридцать восемь лет я клепала самолеты, точнее, воздухозаборники. Это такой ящик метр на полтора, а «вход» в него через узенькое окошечко. Залезть туда может далеко не каждый. Когда меня принимали на работу, первым делом испытали — смогу я поместиться в таком ограниченном пространстве или нет. И потом каждый год, когда я в отпуск уходила, мне начальник цеха говорил: «Отдыхайте, но только не поправляйтесь!»
Смена начинается, беру инструменты, ящик с заклепками, забираюсь в свой «домик». Заклепки вставлять нужно так, чтобы заподлицо, как говорится, чтобы их воздушным потоком не вырвало. Иначе они могут попасть в двигатель самолета. Вот с таким подходом к каждой из трех тысяч заклепок за смену! Сотни раз провернешься вслед за этими заклепками по всей внутренности воздухозаборника. На коленях, вверх головой, вниз...
Говорить о наболевшем
— Я звонила в профком завода, там вас хорошо помнят. Говорят, таких бойких и старательных, как вы, больше не было. А вы тогда чувствовали себя звездой?
— Я просто старалась работать хорошо, это в крови. Не могла иначе. Когда стали на общественную работу выдвигать, тоже приходилось шевелиться. Была профгрупоргом. Взносы собирала, а потом такие специальные марки наклеивала — в профсоюзный билет и в учетную карточку. Придешь со смены, а тут еще работа. Потом уже всей семьей на эти марки навалились. Не поверите, когда я приехала делегатом на VII съезд профсоюзов, не выдержала. И кроме основной темы выступления, подняла вопрос об этих марках.
Но сколько лет еще прошло, прежде чем их отменили! Не надо бояться говорить о проблемах, но при этом важно и людей щадить. Это самое трудное: чтобы делу польза, а не обида виноватому.— А вам удавалось этот принцип соблюдать?
— Трудно сказать. Старалась. На том же съезде увидела я Евгения Ивановича Шемякина, директора института, который занимался снижением производственного шума. Он бывал на нашем заводе, я его узнала и так сразу ему и ляпнула: «Вот сейчас буду выступать, скажу, что вы нам постоянно обещаете снизить шум, а ничего не выполняете! К нам министр приезжал, не мог до меня дозваться — я ничего не слышала из-за шума». Заметила, что это его сильно задело, и не стала говорить с трибуны.
Потом, в перерыве, Евгений Иванович подошел и так запросто мне сказал, что очень боялся, как я его «опозорю». Это было как спасибо за мое понимание. Конечно, заводской шум и до сих пор остался непобедимым. Это производство, приходится терпеть.
Люди жили трудно
— Тогда к мнению таких знатных рабочих прислушивались? И можно было реально чего-то добиться?
— Люди жили трудно, многого не хватало. Поэтому добиться чего-то для всех, кто нуждался в помощи, было невозможно. Меня это угнетало, потому что я как депутат постоянно сталкивалась с проблемами.
— Но что-то все же удавалось?
— Трогали просьбы тех, кто не о себе заботился. Однажды директор школы попросила за свою ученицу. Она жила с парализованной матерью в ветхом домишке. Колонка за два квартала, печка с углем, вместо туалета ведро под стульчиком с дыркой — мать на улицу ходить не может. А девочка еще и кроликов научилась выращивать, чтобы экономить на еде. Поехала я к председателю райисполкома, зову его, чтобы убедился, думаю, сердце дрогнет.
А он отказывается. Я тогда говорю: «Я не уйду от вас, пока кто-нибудь не съездит со мной к этой семье!» Съездили с его помощницей, она все записала. Но после этого я еще больше десяти раз в исполком ходила, пока не добилась результата. Дали наконец однокомнатную в инвалидском доме.
Никто, кроме меня
— А вы как жили? У вас была квартира?
— Мне было девятнадцать, когда на завод пришла, жила на квартире, в частном доме. Потом замуж вышла, дочка родилась. Завод строил жилье хозспособом, за свои деньги и своими силами. Муж ушел на стройку зарабатывать квадратные метры. Пока дождались получения комнаты, две дочери уже в школу ходили. Муж уговоривал: «Уходи с завода. Будем вдвоем на стройке, быстрее получим отдельную квартиру». В комнате жить, конечно, было невозможно. Дочка училась музыке, и соседи просто не давали ей заниматься.
Подала я заявление на жилье. Начальник цеха пообещал сходить к директору. И вот директор — а это знаменитый Глеб Алексеевич Ванаг — в одну из рабочих суббот к нам в цех пришел, со мной заговорил. Знал уже о моем заявлении. Я к нему — жалуюсь, что меня не пускают на стройку квартиру зарабатывать. А начальник цеха говорит, что, кроме меня, никто в заборник не пролезет.
Глеб Алексеевич пообещал в декабре жилье. Но в декабре мы только узнали, где наш дом, и лишь в апреле въехали в двухкомнатную. Эти стены все мои победы видели. И орден Ленина я получила, и Золотую Звезду Героя, и второй орден Ленина.
Все вытянет, все перенесет
— Раиса Силантьевна, слава, признание — насколько это важно было для вас?
— Думаю, это очень важно для любого человека. Поэтому меня в последние годы удивляло, что государство упускает возможность поощрять вниманием хороших работников. Ведь все на них держится, а не на этой мишуре, что на телеэкране корчится да пляшет. Сейчас кое-что возвращается. Людей труда начинают ценить, вернулись к званию Героя Труда.
А для меня… Меня муж всегда поддерживал, жалел, но за трудолюбие иногда в сердцах называл «дурным ишаком».
И вот как получилось: начальник цеха и парторг завода раньше меня узнали, что мне звание Героя присвоили, приехали поздравлять, а меня дома не было. Возвращаюсь, гостей уже нет, а муж винится передо мной: «Никогда больше не буду тебя ишаком называть!» Наверное, сильно хвалили меня руководители. Я засмеялась, потому что никогда не обижалась: звание ишака тоже непросто заслужить! Он безотказный, все вытянет, все тяжести перенесет.
Признание простых заслуг
— При всей вашей скромности находились те, кто завидовал?
— Я бы так не сказала. Но иногда слышала, что люди удивлялись. Ведь на таком заводе, как наш, каждый десятый герой. Сложное производство, испытания самолетов — сколько нужно мужества, знаний, да и здоровья! А тут я — с простой специальностью. Но думаю, что моя награда — это как знак для всех рабочих, признание и наших простых заслуг.— Тогда еще говорили, что социалистический труд должен быть передовым и по технологиям и поощрять нужно тех, кто их освоил.
— Всегда был и будет разный труд. И самый простой, но очень нужный людям, в том числе и ручной. И выполнять его тоже можно по-разному.
— Что, на ваш взгляд, самое ценное в жизни человека вообще и вашей конкретно?
— Чем раньше поймешь ценность труда и его влияние на весь твой путь, тем лучше. Тогда и семья сложится, и дети хорошие вырастут. Трудом любому горю поможешь — хоть в стране, хоть в семье.
Думаю, очень важно, что в руководстве нашей области приняли решение о награждении новосибирскими знаками отличия. Даже бывший секретарь обкома КПСС Александр Павлович Филатов говорил, что самая дорогая для него награда — это звание почетного жителя Новосибирска.
Досье
С 1951 по 1997 год работала на Новосибирском авиационном заводе имени В. П. Чкалова. Участвовала в изготовлении воздухозаборников и других элементов конструкции для реактивных истребителей МиГ-15, МиГ-17 и МиГ-19, сверхзвуковых перехватчиков Су-9, Су-11, Су-15 и Як-28П, сверхзвукового фронтового бомбардировщика Су-24 и их модификаций.
Избиралась делегатом VII съезда профсоюзов, трех съездов КПСС.
В 1971 году за успешное выполнение пятилетнего плана награждена орденом Ленина.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 июля 1976 года за выдающиеся заслуги в создании новой авиационной техники удостоена звания Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
В 2000 году присвоено почетное звание «Гражданин XX века Новосибирской области».
Опубликовано в газете «Советская Сибирь» №6 от 8 февраля 2017 года
